Вербер усиленно придумывал какие-то предлоги, пытался изобрести правдоподобные причины, на ходу фабриковал веские аргументы.
Давненько он так ни для кого не старался.
И еще постоянно всплывал вопрос. Она, что, тяготится его обществом?
Феликс усиленно гнал от себя эти мысли. Потому что, когда они снова всплывали, ему уже не хотелось гулять в лесу… Ему вообще ничего не хотелось.
Словно – все, ничего в жизни не стало…
В душе разливалось глухое уныние… От дискомфорта хотелось содрать с себя кожу, броситься зверем и начать убивать… Вгрызаться в плоть, полосовать ее звериными когтями… Пока и самому не придется испытать клыки и когти на собственной шкуре…
Феликс лишь однажды испытывал нечто подобное. Когда узнал о гибели родителей…
И вербер хранил твердую уверенность, что ничего хуже услышать не может…
Но не-ет! Нет и тысячу раз нет!
Он жестоко ошибся.
Алена собиралась познакомить его с мужем!
Вот ведь блаженная! Ну правда, же – дурочка!
Феликс едва увидит этот слюнтяя, едва учует на нем ее запах… Уже инстинкты встанут на дыбы…
А если муж вдруг приобнимет нэнги, если он ее слегка поцелует…
Феликс больше не сможет себя сдерживать.
Порвет на лоскуты – и сам не заметит! Какой уж тут контроль над оборотом! Какая сила воли! Какое терпение!
Соперник, от которого пахнет истинной парой. Который с ней… был в постели и не раз, судя по ребенку! Да она сумасшедшая, эта нэнги! Или хочет смерти собственному мужу!
Феликс еле отбился от приглашения к знакомству, чтобы хоть немного подготовиться к встрече.
Вербер еще не знал, что хитрая жизнь решила преподносить ему один убийственный сюрприз за другим. Чтобы не заскучал альфа, не расслаблялся.
Чтобы понял – какой спокойной, скучной и пресной была его жизнь совсем еще недавно.
Вначале поселок верберов в самом центре города. Правда, под полную ответственность Германа. Но ведь и под ответственность Феликса! Он альфа! И он за всех отвечает!
Затем истинная, которая знать не знает, что она тоже оборотень, драконица! И ведь не скажешь ей! Не поверит! Нэнги сама должна все вспомнить, сама все почувствовать.
Потом ее муж… Аррр…
Зверь внутри Феликса скалился, рычал и осатанело рвался на свободу. Найти, убить, растерзать соперника. Чтобы никаких препятствий между ним и истинной уже не оставалось.
Феликс боролся. С собой, с близостью Алены, которая все инстинкты поднимала на дыбы. Каждую минуту до зуда во всем теле хотелось перекинуться, а затем снова… И затем… Затем сделать то, чего требовала мужское естество. Настойчиво требовало, даже слишком.
Проснись в нэнги оборотень – сразу почуяла бы. От Феликса за версту несло тестостероном и прочим, что сопровождает желание в теле. Он сам почти задыхался от этого запаха. А еще потел, потел рядом с ней и ужасно хотел прикоснуться к Алене. Взять ее за руку, сжать тонкие белые пальцы в ладони…
Погладить мягкую, нежную кожу…
Вот только Феликс прекрасно понимал. Сделает эту малость и остановиться, сдержаться будет еще сложнее. В тысячу раз сложнее, чем сейчас.
Феликс надеялся, что общение с ним пробудит в нэнги ее истинную сущность, вернее ее вторую сущность. И Алена посмотрит на мир иначе.
Зачем ей человечишка, смертный? Ну, реально – зачем? А Феликс мог бы ввести ее в жизнь оборотней. Помочь научиться летать, перекидываться… Охранять, пока она осваивает крылья. Да все что угодно он для нее мог. Лишь бы осталась рядом, не уходила.
Он уже даже мысленно смирился с положением друга. Правда, тело Феликса с этим мириться совсем не желало. Настолько, что подавлять зверя становилось все сложнее и сложнее, а собственные порывы – и того хуже. Но лиха беда начала…
Он уже держался, достаточно стойко и почти спокойно. С трудом. Но ведь это лишь первые шаги… Первые минуты и часы их общения…
У-ух как непросто будет соплеменником, когда альфа вернется в поселок. Проверять выполнили ли его рекомендации, учли ли его замечания и требования.
Феликс понимал, что дикий коктейль из желания, страсти и ревности, что кипел в его венах, делает его более жестким, бескомпромиссным руководителем. Но сейчас он видел в этом лишь плюсы.
Не время соплеменникам расслабляться. Они слишком близко поселились к людям. Слишком. Не дай бог что…
Верберы еще никогда не пробовали жить практически бок о бок со смертными…
Волки и лисы – да. И нередко. Тем немного легче, что правда, то правда.
Даже если и обратился – вполне можешь спрятаться, сочтут за собаку. А лисы вообще в пригороде – не редкость. На трассах кучами гибнут, перебегая дорогу.
А вот медведь посреди крупного города… вот это да… это уже проблема.
Особенно если нет поблизости ни Цирка, ни цыганского табора…
Так мысленно шутил Феликс.
Алена выглядела задумчивой, недоверчивой. Она слишком хорошо чувствовала Феликса: малейшую его фальшь, малейшую недомолвку… С одной стороны, это давало оборотню надежду. Сердце бухало в груди, как оголтелое и хотелось бежать в зверином обличье, радостно приветствуя солнце, день, лето…
Но с другой… Ему все сложнее было ей врать…
Как солгать, глядя в ее глаза, когда все о себе готов выложить. Все, без утайки ей рассказать… Не приукрашивая и не замалчивая.
– Но ты все-таки придешь познакомиться с моим мужем? – после нескольких минут молчаливой прогулки настойчиво повторила свой вопрос Алена. Феликс закашлялся.
Бьет под дых.
Ведь загрызет этого недомерка! Не удержится. Как тут удержаться?
– Приду. Только не сразу, – не слишком уверенно произнес оборотень.
– Почему ты так этого опасаешься? Общения с моим Владом? – Алена прищурилась и вгляделась в лицо Феликса. Заворожила, пленила своим взглядом. Он даже дышать почти перестал. Ну и как теперь врать?
И он не смог. Сглотнул, выдохнул и сказал:
– Я могу порвать его… по-настоящему…
Она аж дернулась. Остановилась и внимательно изучала лицо Феликса. Ну что она хочет еще узнать? Что ему без нее… все равно что без воздуха? Что сейчас единственное его желание схватить, забрать и не отпускать? Она к этому готова? Ведь нет!
Тогда чего смотрит так, что соврать он уже не в состоянии. Жилы тянет. Нервы дергает…
Всего наизнанку выворачивает.
– Порвать? – прошептала она в ужасе.
Ну да. Он ужасен! Он страшен! Он зверь! А она? Она нормальная вообще? Да он за один ее взгляд в сторону другого убить готов… Тут же! На месте!
Федикс сжал кулаки до боли. Рычание так и рвалось из горла. Даже глотку немного саднило. Оборотень сдерживался. Из последних сил. Испытывал собственную волю…
Алена приблизилась, вдруг положила руку ему на грудь, и вербер вспыхнул, как лесной пожар – в мгновение ока. Стало жарко, душно и захотелось сбросить одежду. Сбросить и… А дальше она сбежит от него с воплями ужаса. Эти мысли немного охладили.
Вербер с трудом сосредоточился на словах Алены.
– Но ведь ты не злой. Я это чувствую. Ты… большой и добрый…
Я к тебе добрый, дурочка! Хоть за усы дергай, хоть в пасть залезай. Тебе можно все…
– Я разный…
– А разве ты не можешь быть таким же с моим мужем?
Да ты думаешь, о чем вообще просишь? Милосердие уже в том, что Феликс до сих пор не снес Владу башку когтями…
– Не могу. Не сейчас.
– Почему?
Феликс молчал. Смотрел ей в глаза и молчал. Не знал, как ответить и врать почему-то не мог. Хоть шкуру сдирай! Одно дело обманывать ее просто так, а другое – глядя прямо в глаза.
Вербер сглотнул. Ну что ж… Она сама спросила. Шокировать так шокировать. Молчать дальше у него не выходит. Она клещами правду вытягивает. Все равно продолжает допытываться.
А лгать Алене не выходит. Совсем. Легче самого себя укусить за спину…
Значит, выход один…
– Я поняла! – не успел вербер ответить, улыбнулась Алена.
Феликс весь напрягся, сжал челюсти…
Но уж слишком довольной она выглядела для той, что поняла все, действительно, правильно. Не вопила от ужаса, не убегала. Не говорила даже, как он пугает ее… Что же такое она там придумала? Верберу даже стало немного интересно… Как она для себя все объяснила?